Ускользающий мир - Страница 41

Пошарив рукой над притолокой, Роман вытащил ключ и долго копался с замком, пока наконец дверь не отворилась. Он пропустил меня вперед, и я шагнула в маленькую прихожую, стараясь на стене нащупать включатель.

– Не включай свет! – резко попросил он, запираясь на щеколду. – Соседям не стоит знать, что мы здесь.

– Хорошо.

Я в нерешительности мялась, теребя ручку сумки. Комнатка походила на предбанник, заставленный обувью. Прислоненный к стене велосипед занимал большую часть свободного места.

– Это ведь не дом твоих знакомых, да? – спросила я после паузы, пока Роман открывал следующую дверь, ведущую в жилые комнаты.

– Нет. Я здесь… – Он снова запнулся. – Я здесь просто некоторое время живу.

– Без спроса, – закончила я за него, кивнув сама себе.

Парень явно что-то недоговаривал, но допытываться я не собиралась, чувствуя благодарность только уже за то, что он меня не бросил. Без разницы, где провести сегодняшнюю ночь, любой дом в этом мире оказался бы мне чужим.

В крошечной гостиной, как ни странно, было тепло и пахло мятой, стоял диван и такая же штука, как в кафе – черный экран на хромированных ножках, только размером поменьше. Окна были наглухо зашторены, а на торшере висело полотенце. Когда парень все-таки зажег свет, то комната из темноты вынырнула в рассеянный полумрак. Маленький журнальный столик оказался заставлен пустыми грязными кружками, в тарелке засыхали крекеры. Сразу отсюда шла узкая винтовая лестница на второй этаж.

– Наверху спальня и ванная, – кивнул Роман. – Если хочешь, можешь спать там, только света не включай.

Я все еще смущенно стояла в дверях, чувствуя себя по меньшей мере воришкой с большим стажем. Рома почти не обращал на меня внимания и вышел в соседнюю каморку, откуда донесся его голос:

– Голодная?

Только сейчас желудок действительно жалобно заурчал, напоминая, что последний раз с утра я залила в него кружку пустого несладкого кофе, а заесть забыла. Аппетит отсутствовал последние два дня напрочь, зато опасные приключения, похоже, возвратили его обратно.

– Ну… Я бы что-нибудь съела, – призналась я, все еще разглядывая крашенные в песочный цвет стены.

– На ужин у нас только яичница, – проинформировал он и выглянул из кухни. – Ты чего не раздеваешься?

Я прикусила губу, не зная, как правильнее поступить.

– Слушай, Жень. Давай будем честными друг перед другом. – Роман, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди, внимательно посмотрел на меня. – Мне так же странно, как и тебе. Честно. Я впервые за свои два десятка с хвостиком изображаю благородство. У тебя такой взгляд, как будто я собираюсь на тебя наброситься и сорвать одежду. Если можешь, поверь мне на слово со мной ты сейчас в большей безопасности, чем в своей собственной квартире, куда попадешь уже завтра. Так что расслабься и иди жарь яичницу; – уже наигранно проворчал он в конце.

После его слов страх действительно отпустил, притаившись где-то в глубине души, и я даже смогла улыбнуться, уже бросая на пол сумку и стягивая с себя пальто.

– Предупреждаю, готовлю я безобразно.

– Ну уж, скорее всего, не хуже меня, – широко ухмыльнулся он.

Яичница подгорела, образовав внизу плотную корочку, зато белок не свернулся и остался прозрачно-тягучим, а желтки разлились по всей сковородке.

– Не уверен, что хочу это попробовать. – Через мое плечо парень внимательно изучал результат двадцатиминутного боя со сковородкой.

В маленькую кухоньку поместились лишь раковина, электрическая плита с желтоватыми кругами вместо конфорок и с сенсорными кнопочками, квадратный столик с двумя табуретками, полка с посудой и низкий холодильник, откуда мы вытащили последний десяток яиц. Вдвоем с Романом нам здесь было тесно.

– У меня еще пяток остался. – Я шмыгнула носом. От испорченной еды шел неаппетитный запах горелого.

– Ты одна живешь?

Я оглянулась.

– А что?

– Странно, как ты еще не умерла от голода.

– Я два раза в неделю ужинаю у родителей. Премерзкое времяпрепровождение, зато можно наесться впрок, – расхохоталась я. – Я специалист по сухим завтракам.

– Заметно, – хмыкнул парень, взъерошив себе и без того растрепанные волосы.

Ели мы молча, сосредоточенно скребя вилками по тарелкам, но даже мало съедобный ужин поглотился в один момент, уютно заполнив желудок. Мятный настой расслабил, и я зевнула, потянувшись на стуле.

– Расскажи мне про Индустриал, – попросил Роман, подливая себе из чайничка зеленоватый травяной чай.

– Ну не знаю. Спрашивай. – Я рассматривала его, стараясь не глядеть слишком пристально.

Он был среднего роста, худощав, узкие плечи обтягивал зеленый свитер в черную полоску. Светлые, давно не стриженные волосы падали на глаза, и Рома поправлял их нетерпеливым движением.

– Какой из себя дублер?

– Дублер? – не поняла я.

– Ну твой город называют дублером в моем мире.

– О тогда ясно. – Я отхлебнула теплый напиток. – Ну он очень большой, в нем много народу и вечные пробки. Есть площадь, вымощенная красным кирпичом… – Я замолчала. – Останкинская башня.

– Звучит не радостно.

– Зато там дом, – объяснила я серьезно.

– Ну да, – усмехнулся Роман. – Ты знаешь, что эти ваши башни… вторая, как называется?

– Эйфелева, – подсказала я.

– Да, точно. Их разрабатывали наши инженеры, чтобы передавать энергию. Ваши спутниковые тарелки и ретрансляторы, кстати, тоже, – сообщил он с гордостью, словно маленький мальчишка, хвастающий новым паровозиком и отцом моряком. – В первой параллели люди не умеют вырабатывать энергию, как ты. Мы ее только потребляем, воруем друг у друга. Еще резервуары есть, где можно подзарядить ловцы.